Юрий Чепурнов, Дмитрий Рябов: «Не путайте художественную реальность с жизнью…»

Тема влияния, в том числе и разрушительного, наркотиков на психику человека, вне всякого сомнения, достойна особого внимания. Более того, тема эта давно уже стала предметом искусства. В мюзикле молодых новосибирских авторов Юрия Чепурнова и Дмитрия Рябова «Ассакамури», премьера которого состоялась 11 мая в театре Сергея Афанасьева эта тема звучит с абсолютной, не оставляющей проблеска надежды, безысходностью. Наркотики – эту новую когда-то для европейской литературы тему открыл еще Томас Де Квинси, писатель-романтик, друг многих поэтов «Озерной школы», книгой «Исповедь английского любителя опиума». В середине 40-х годов 19 века Теофиль Готье публикует «Клуб любителей гашиша», а в 1860 году появляется ставший впоследствии знаменитым «Искусственный рай» французского поэта Шарля Бодлера. В его книге – греховность и излом, искус порока и жажда «другой зари». Но – однако же! – не безволие ухода от жизни, не отказ от постижения истины, а напряженный и болезненный ее поиск. Именно это сближает Бодлера с другим автором – английским прозаиком Олдосом Хаксли, описавшем в своей книге «Двери восприятия» опыты употребления мескалина, психоделического наркотика. В те времена, когда наркотики только-только начали входить в жизнь европейской богемы, их опасность для здоровья осознавалась слабо, а о нравственных последствиях тогда, видимо, и вовсе не думали. Однако тема влияния наркотиков на личность человека, в действительности, корнями своими уходит в древнейшие времена. Природные наркотики были хорошо известны уже на заре человечества. Человек, кормящийся от природных даров неизбежно наталкивался на растения, которые вызывали в нем необычайный эмоциональный подъем. Препараты конопли – гашиш, грапха, киф – с отдаленнейших времен применялись в народной медицине востока, в религиозных ритуалах и просто как средство, воздействующее на эмоции. Юрий Чепурнов, один из соавторов «Ассакамури»: «Я не искусствовед, но мне кажется, что в тот момент, когда человек в первый раз попробовал какие-то наркотические вещества и попытался выразить свои впечатления, и это и стало первым актом искусства, связанным с наркотиками. Это песня, которая потом после этого возникла. Шаманская». Самый мощный толчок к распространению наркотиков приходится на вторую половину 20 века - время взрывной популярности рок-музыки. Еще во время Второй мировой войны швейцарским биохимиком, работавшим над исследованием грибков злаковых был открыт ЛСД. В начале 60-х годов ЛСД появился повсеместно на рынке развлечений как товар «вдвое круче марихуаны». Рок-н-ролл превратил «кислоту» в повальное увлечение. И, не смотря на то, что спустя несколько лет психоделический наркотик запретили, практически все известные рок-музыканты отведали этого зелья. Считалось, что наркотик раскрепощает творческую мысль. Композитор и гитарист Эрик Клэптон говорил: «Нам нужны наркотики, они помогают нам, освобождают наши умы и фантазию от предрассудков и снобизма, с которыми мы воспитывались». Но прошло совсем немного времени и все те, кто сам раньше употреблял ЛСД осознали, что по окончании наркотического «путешествия» идти больше некуда. Один из них – Джон Леннон – выступил с критикой Тимоти Лири, проповедника ЛСД, и самого психоделического препарата за то, что они подорвали его веру в себя. Чтобы ощутить «раскрепощение творческой мысли» необходимо было разрушить свое «я». И разрушив его, человек испытывал огромные затруднения при возвращении в реальный мир. А чаще всего вообще не возвращался. Именно так и происходит с героями мюзикла «Ассакамури». Для авторов пьесы – Юрия Чепурнова и Дмитрия Рябова – это первая большая совместная работа. Будучи выпускниками Новосибирского театрального училища, свое сотрудничество они начали еще на первом курсе, вместе написав песню для студенческого капустника. И с тех продолжают – и вместе, и врозь. Сочиняют песни, пишут сценарии. Юрий, проработав некоторое время в «Старом Доме», сейчас играет в театре Афанасьева. Дмитрий, оставив театр, занимается сейчас только литературной деятельностью, периодически публикуя свои заметки в рубрике «Сатира и юмор» В «Новой Сибири». Однако, по словам Юрия Чепурнова, до «Ассакамури», масштабных вещей, таких которые вышли на публику, к них не было. Только «всякие мелочи незаметные, не оставившие ничего». И вот теперь авторы «доросли» до масштабных вещей. «Ассакамури» - уникальный спектакль. Это едва ли не первое в Новосибирске сценическое произведение, посвященное гибели молодых людей от наркотиков. Случайная встреча и любовь двух юных одиноких созданий – Миши и Ольстер – лишь на мгновение дает им иллюзию счастья. Ольстер – наркоманка и сама «соскочить» уже не может. Вскоре и Миша следует за ней в «другую реальность». И все их отчаянные попытки вырваться к нормальной жизни обречены на провал. Шансов им не дано. На их пути становятся наркотик и старшие «наставники», один из которых отец Миши. Герои «Ассакамури» гибнут. В «гов…ом кино» (как они сами называют свою жизнь) не может быть хэппи-энда. Миша, вместе с папашей и «товарищами» гибнет, взорвав в отчем доме гранату. Ольстер умирает в больнице от СПИДа, унося с собой могилу своего еще не рожденного, но уже смертельно больного ребенка. Так вышло, что японский иероглиф «ассакамури», давший название мюзиклу, графически напоминает двух человек под одной крышей. Я бы сказал крышкой. Гроба. Простите за дурацкий каламбур. Вообще же иероглиф этот, в одном из своих значений означает растение конопли. Одним из произведений, имевших некоторое влияние на пьесу, Юрий Чепурнов считает повесть Михаила Булгакова «Морфий», дневниковой исповеди врача-морфиниста, одного из самых значительных русских произведений, посвященных зависимости человека от наркотиков. И действительно, слова покончившего с собой наркомана фактически звучат в унисон репликам героев «Ассакамури»: «Кокаин - черт в склянке. При впрыскивании почти мгновенно наступает состояние спокойствия, тотчас переходящее в восторг и блаженство. И это продолжается только одну, две минуты. Наступает боль, ужас, тьма... Не «тоскливое состояние», а смерть медленная овладевает морфинистом, лишь только вы на час или два лишите его морфия. Воздух не сытный, его глотать нельзя... в теле нет клеточки, которая бы не жаждала... Словом, человека нет». На вопрос о том, на какой резонанс мюзикл должен вызвать, авторы ответили так: Дмитрий Рябов: «В обществе он может быть и прозвучит, но поможет ли он тем, кто колется… Это два разных аспекта. Абсолютно. Тем, кто колется, он не поможет. Тем, кто собирается уколоться – может быть. Это для молодежи, у которой есть шанс попробовать. Потому, что это она ходит в театр. Наркоманы не ходят в театр, ни торговцы наркотиками не ходят в театр. Это не для них произведение. Я подозреваю, что они найдут много нестыковок. Просто комических моментов. Потому, что они по-другому это все видят. Это – мюзикл «Ассакамури» – это художественная реальность. И не надо путать ее с жизнью. Мы работаем очень долго, мы знаем все эти факты, мы просто сознательно их не вставляем. Мы знаем, что такое ломка, мы видели все это, что такое грязный шприц, что такое кровь в игле. Но зачем это на сцене? Юрий Чепурнов: «Ассакамури» не рассчитан на зависимых, на больных людей. Это профилактическое средство. Это действительно несколько оторвано от жизни, потому, что это на другую аудиторию рассчитано…Дело в том, что если бы это было единственное на планете произведение, да можно было во всю дурь туда дать. Но так как это просто один из элементов, одна из единиц, она в таком варианте сделана, немножко щадящем. Потому что пугать людей до истерики в театре – зачем это надо? Это театральное произведение». Евгений Ларин